Первый летописец, останки гесперопитека и зонеризм. Какими были научные мистификации XX века
Ученые, как и все обычные люди, иногда ошибаются, шутят и обманывают. Только их провалы, розыгрыши и мистификации, как правило, остаются в мировой истории. 4 сенсации XX века, ставшие объектом насмешек, – в материале «Футуриста».
Вездесущий химикат
23 февраля 1990 года в одном из корпусов Калифорнийского университета появились листовки, которые предупреждали студентов о распространении опаснейшего химиката. Он входит в состав растворителей и пестицидов, используется во всех видах производства, является основой кислотных дождей и пищевых добавок. Ужасный химикат вездесущ и нераспознаваем: у него нет цвета, вкуса и запаха. Ежегодно умирает огромное количество людей, употребляющих его в пищу, но ни одно правительство в мире не ставит под запрет его использование.
Студенты активно боролись за здоровье нации и экологию, но их призывы были услышаны только через 7 лет. Неравнодушный школьник из Айдахо по имени Натан Зонер распространил информацию среди своих одноклассников, многие из которых тоже остались неравнодушными к судьбе страны. Об этом узнали журналисты, заговорили на радио, начали обсуждать на телевидении, и правительствам нескольких стран наконец пришлось ответить на вопрос, когда же начнется борьба со страшным монооксидом дигидрогена.
На словах «дигидрогена монооксид» люди, учившие химию в школе, останавливались и начинали нервно посмеиваться, ведь дигидрогена монооксид — это вода. Шутливый эксперимент, начатый калифорнийскими студентами и подхваченный школьником из Айдахо, должен был показать, насколько люди в большинстве своем легковерны. Тот факт, что многие телезрители, школьники, студенты и даже политики не смогли распознать в страшном монооксиде дигидрогена родную и любимую воду говорит о том, что люди в обычной жизни не привыкли использовать критическое мышление (либо о том, что они долго и упорно прогуливали уроки химии).
В науке от этого эксперимента остался термин «зонеризм» – «использование факта, которое приводит к ложным выводам публику, не сведущую в науке».
Сколько лет русскому летописанию?
Еще не закончились споры относительно подлинности «Слова о полку Игореве» (в которых приняли активное участие не только российские, но и западные исследователи), как в истории древнерусской литературы появилось еще одно загадочное явление – «Летопись Аскольда».
Аскольд (возможно, вместе с Диром) был первым киевским князем, пришедшим в русские земли вместе с Рюриком. Ряд византийских источников утверждает, что князь Аскольд не только заложил славную традицию военных походов русов на Царьград, но и стал первым правителем на Руси, принявшим христианство. На основании этого факта историк Иван Егорович Забелин в конце XIX века предположил, что летописание на Руси началось в 60-х гг. IX века, когда вместе с Аскольдом в Киеве появились первые христиане. У гипотезы Забелина были все шансы кануть в Лету незамеченной, но почти через сто лет ею заинтересовался очень влиятельный исследователь Борис Александрович Рыбаков. Он внимательно прочитал Никоновскую летопись (составленную в XVI в.) и обнаружил там отрывки, которые могли быть позаимствованы только из гипотетической летописи Аскольда.
Статья по теме
Его дело продолжил Михаил Юлианович Брайчевский. Он реконструировал летопись Аскольда по тем фрагментам, которые указал Рыбаков (добавив при этом ряд своих). Совместными усилиями ученые выяснили, что летописец Аскольд испытал сильное влияние болгарской письменной традиции. Следы летописи теряются в веках, потому что при Ярославе Мудром все события, связанные с Аскольдом, были перенесены на других, более поздних князей, а сам оригинал таинственным образом исчез.
Говорить с абсолютной уверенностью о том, что три видных ученых (и еще ряд их последователей) ошибались, пока нельзя, но современное научное сообщество относится к летописи Аскольда с явным скептицизмом. Никто не спорит, что первые христиане на Руси действительно могли оставлять какие-то одиночные записи, но говорить о целой летописной традиции IX века не приходится. А фрагменты Никоновской летописи, отмеченные Рыбаковым, вполне могут быть художественно обработанными фрагментами из византийских документов, которыми летописцы XVI века активно пользовались.
Главная мистификация XX века
Одна из самых известных научных мистификаций XX века произошла в области палеонтологии. В 1912 году археолог-любитель Чарльз Доусон написал известному палеонтологу сэру Артуру Вудворду Смиту о том, что он обнаружил в местечке Пилтдаун (что в Восточном Сассексе) фрагменты человекоподобного черепа. Интересен тот факт, что из всех уважаемых специалистов-антропологов Доусон выбрал именно Вудворда — известного специалиста по ископаемым рыбам, но никак не человеческим ископаемым. А вот другой сэр Артур — Артур Кит, специалист-антрополог — сразу отметил некоторые странности в челюсти новоприобретенного предка, уж слишком она выглядела обезьяноподобной. Но в 1912 году он не придал своему наблюдению должного значения и вместе со всеми признал сенсационную значимость черепа из Пилтдауна. Ученые решили, что «пилтдаунцу» миллион лет, радостно назвали его тем самым «недостающим звеном» между обезьяной и человеком и дали поэтическое имя «человек зари Доусона». И лишь профессор анатомии Дэвид Уотерстон из Лондонского королевского общества сказал, что в одном существе не могут объединиться череп современного человека и челюсть обезьяны. Но в 1912 году его никто не слушал.
До самой своей смерти в 1916 году Доусон продолжал отыскивать останки «людей зари», но потом все палеонтологические находки в районе Пилтдауна внезапно закончились. Но британские ученые и так были в полном восторге, поэтому на этот подозрительный факт сначала никто не обратил внимания. А вот за пределами Британских островов дела у человека зари обстояли не так радужно: именитые европейские антропологи сомневались в находке Доусона, но до середины века в активное нападение не переходили. Развенчание главной легенды XX века началось в 1949 году, когда в голову британского антрополога Кеннета Оукли пришла наконец идея проверить останки на содержание фтора: чем больше фтора в костях, тем они древнее. Результаты исследования поразили научное сообщество: зубы животных, найденные рядом с человеком зари, подтвердили свою древность – в них содержалось около 2% фтора, а вот «пилтдаунец» провалил экспертизу. И челюсть, и череп были одного возраста, но никак не в «миллионы» лет, ведь содержание фтора составляло всего 0,1 – 0,2%. Иными словами, «переходному звену» было никак не больше 50 тысяч лет. И вот тут начинались серьезные вопросы. Во-первых, если человек зари так «молод», почему он использовал столь примитивные орудия труда? Во-вторых, если челюсть все-таки принадлежала шимпанзе, то откуда обитатель тропического климата взялся в Европе в разгар Ледникового периода?
Все точки над i были расставлены 5 августа 1953 года, когда доктор Джозеф Сидни Вайнер закончил свое расследование, включавшее ряд самых точных анализов. Выяснилось, что челюсть и фрагменты черепа принадлежали разным организмам – орангутану и современному человеку соответственно, которым было около 500 лет. Дабы придать находкам древний вид, некто покрасил их специальным красителем и искусственно сточил зубы на челюсти. Величайшее антропологическое открытие XX века оказалось подделкой, причем настолько откровенной, что остается неясным, как целая плеяда прославленных ученых не выяснила это сорока годами ранее.
Изначально подозреваемыми в подлоге стали несколько десятков человек, которые хоть как-то были связаны с раскопками 1912 года. Среди этих людей называли даже сэра Артура Конан-Дойла, имевшего неосторожность написать роман «Затерянный мир», в котором якобы были некие подробности реальных раскопок, проведенных только через несколько месяцев после написания книги. Но постепенно доводы против всех подозреваемых были признаны надуманными, и остался только один виновник – сам Чарльз Доусон. Он обладал всеми необходимыми знаниями для совершения преступления, был подозрительно небрежен в записях о своих «эпохальных» находках и, как выяснилось позднее, уже давно промышлял подделками и плагиатами не самого высокого качества. Решающим аргументом стал тот факт, что все находки в районе Пилтдауна закончились вместе со смертью Доусона. Правда, остается непонятным, действовал ли аферист в одиночку, либо у него все же были сообщники, хотя об истинной природе человека зари, вероятно, догадывались многие.
Американский предок человека
Гораздо менее трагичной для науки была история другого несостоявшегося предка человека – гесперопитека, или человека из Небраски. Через пять лет после появления человека зари американский геолог Гарольд Джеймс Кук обнаружил древний зуб, очень похожий на человеческий. Голодные до открытий американские ученые, недолго думая, нарекли владельца зуба первым предком человека из Америки и раструбили об этом по всему миру. Европейские ученые, с любовью принявшие пилтдаунца в родословную человека, к американской сенсации отнеслись с подозрением. Да разве можно считать один зуб доказательством?
А вот журналистам идея с американским предком человека очень понравилась, поэтому ведущие европейские газеты с радостью начали размещать на первых полосах реконструкции гипотетического предка. Естественно, эти изображения были чистейшей выдумкой, потому что восстановить внешний вид организма по одному зубу – задача непосильная.
Раскопки продолжились в 1925 году. Их результаты еще долго смешили ученых всего мира, ведь хозяином зуба оказался не загадочный предок человека, а давно известная науке ископаемая зверушка, похожая на свинью. В 1927 году вопрос об американском предке человека был окончательно закрыт. Но мировую антропологию еще поджидало новое, куда более грустное потрясение.
Комментарии